Каким Сталин видел начало СССР?

О причинах распада Советского Союза, как и о возможных альтернативах развития событий в 1991 году, было много дискуссий. Но есть один любопытный факт, который мог бы всерьез изменить ход истории, однако вспоминают о нем достаточно редко.

23 сентября 1922 года генеральный секретарь ЦК ВКП(б) Иосиф Сталин представил проект «автономизации» советских республик. Если говорить вкратце, то автономизация предусматривала полное поглощение этих республик РСФСР и, по сути, лишение их независимости. Согласно плану Сталина никаких союзных республик не должно было существовать. Предполагалось, что Белоруссия, Украина и Закавказье войдут в состав России (РСФСР) на правах субъектов Федерации наравне с другими автономными республиками.

Ленин был категорически против этого плана и настаивал на том, что союзные республики должны иметь право на независимость в рамках РСФСР.

В итоге Пленум ЦК РКП(б) утвердил план Ленина, положивший начало созданию Союза Советских Социалистических Республик.

Но что, если бы Центральный комитет согласился с позицией Сталина? Возможно, мы и сегодня были бы жителями Советского Союза? Об этом «История.РФ» порассуждала вместе с ведущим научным сотрудником Института российской истории РАН, доктором исторических наук, профессором РГГУ Михаилом Мухиным.

«Ленин берег национальные чувства»

– Михаил Юрьевич, в чем была основная суть линий Ленина и Сталина в вопросе организации будущего союза?

– Ленин отстаивал идею построения федеративного государства, в которое все республики должны были войти на равноправных основах, а самое главное, формировались некие надгосударственные органы. Сталин исходил из того, что все остальные республики должны были войти в состав РСФСР. В этом случае никаких надгосударственных органов не создавалось.

– Какой статус имели советские республики в 1922 году? Они действительно были независимыми?

– Видите ли, надо учесть, что этот период – начало 20-х годов – это было очень своеобразное время, когда независимость отдельных советских республик была вопросом очень смутным и зыбким. Вплоть до того, что, хотя формально республики были независимы, граждане одной советской республики, переезжая в другую, имели право голосовать. Скажем, делегация РСФСР, еще до создания СССР, на международной конференции в Генуе представляла интересы всех остальных советских республик. То есть все понимали, что во всех советских республиках у власти находятся коммунистические партии, которые, по большому счету, находятся в очень тесном контакте и вообще-то проводят единую политику. Однако вопрос о том, будут ли они входить в состав РСФСР или будут создавать некие наднациональные органы, был очень щепетилен с точки зрения национальных чувств.

– Почему Ленин стремился дать республикам больше свободы, а Сталин этого не хотел?

– Ленин исходил из того, что национальные чувства надо оберегать, всячески перед ними расшаркиваться и подчеркивать: «Вы, безусловно, абсолютно суверенные, независимые, и мы с вами вместе объединяемся». Сталин полагал, что это расшаркивание не слишком нужно, а в перспективе даже и опасно. Поэтому он говорил: «Товарищи, мы все – коммунисты. Давайте все объединяться в одно государство». Дальше уже начинается мое личное мнение – я его никому не навязываю. Но у меня такое ощущение, что в 1922 году речь в какой-то степени шла о личном конфликте между Сталиным и Лениным. Ленин периодически устраивал своим ближайшим соратникам показательную порку, чтобы показать, что именно он – лидер партии и именно он командует парадом. Вот в 1922 году под такую показательную порку попал Сталин и вместе с ним его план автономизации. Никаких принципиальных, неразрешимых противоречий между Сталиным и Лениным на тот момент не было. Такие конфликты у Ленина и его ближайших сторонников случались достаточно часто. В свое время он требовал, чтобы Каменева вывели из состава ЦК, он очень жестко ругался с Троцким, а вот теперь поругался со Сталиным. Прошло бы еще три-четыре года, и он бы со Сталиным помирился, и этот вопрос вообще ушел бы во тьму веков. Но Ленин умер. Поэтому в общественном сознании отложилось, что он разошелся во мнениях со Сталиным и вскоре после этого скончался.

«Сталин не хотел “выпускать джинна из бутылки”»

– Можно ли утверждать, что Сталин, в отличие от Ленина, задумывался об угрозе развала Советского Союза?

– Видите ли, с учетом того, что Сталин в свое время был наркомом [по делам] национальностей, я полагаю, что он со всеми этими национальными течениями работал очень плотно и, видимо, хорошо себе представлял потенциальную угрозу, если этого «джинна» выпустить из бутылки. Поэтому он предлагал с самого начала с этим «джинном» не заигрывать.

– Правильно ли я понимаю, что, если бы план автономизации был принят, Советский Союз просто не мог бы распасться? Ведь тогда у суверенных республик не было бы права выхода из состава СССР.

– Это очень сложный вопрос. Ведь по факту, если называть вещи своими именами, Сталин автономизацию негласно провел. Хотя формально Советский Союз был федерацией, уже к концу 1930-х годов Сталин очень серьезно урезал автономию республик. Формально это все еще была федерация, но на практике все управлялось из центра. Здесь уже вопрос был не в том, что написано в Конституции, потому что в Конституции можно было написать все что угодно. Но в 1991 году посыпалось само общество. Эти республики могли быть союзными, могли быть автономными – это ни на что по большому счету не повлияло. Советский Союз развалился не потому, что у него была неправильная Конституция, а по более глубоким причинам.   

– Некоторые историки пишут, что Ленин в своем противостоянии идее автономизации также руководствовался экономическими принципами. Еще в 1913 году он писал: «Мы в принципе против федерации – она ослабляет экономическую связь, она негодный тип для одного государства».

– Вы знаете, до революции у Ленина была вообще очень своеобразная позиция: мы всем нациям предоставим право на независимость, но они, пролетарии других национальностей, сами же не захотят от нас уходить. Поэтому он писал, что при всех прочих равных обстоятельствах мы – за унитарное государство. И только уже после 1917 года, исходя из достаточно сиюминутных политических соображений, он поднял на щит союз с различными национальными движениями.

– Я читала, что Ленин всю жизнь метался между идеями государственности и глобализма.

– Он был гениальный тактик и отнюдь не догматик. Он не то чтобы метался, просто он танцевал на пороховой бочке, жонглируя пылающими факелами. Ему было не до догм, а главное было сделать так, чтобы под ногами все не взорвалось.