Как идею Петра I реанимировали через 200 лет

О том, как на Дальнем Востоке создавали особые красноармейские колхозы, рассказывает новая интересная публикация.

«Пахотные солдаты»

Несмотря на всю абсурдность словосочетания «колхозный корпус», идея совмещения военной службы с сельским трудом не была изобретением большевиков. Задолго до сталинской коллективизации уже сложилась традиция рекрутирования «пахотных солдат». Ещё при Петре I на Украине создавались «поселенные полки», набиравшиеся из выходцев из Сербии. Военные поселения при Екатерине II использовали для защиты приграничных областей и обеспечения занятиями отставных нижних чинов во внутренних губерниях. Правда, к концу XVIII века эти поселения были постепенно ликвидированы.

Реанимировал идею военных поселений в 1810 году и этим вписал своё имя в историю граф Алексей Андреевич Аракчеев с подачи Александра I. Усилия Аракчеева в итоге успехом не увенчались, но уже в ХХ веке, о чём мало кто знает, советская власть этот эксперимент попыталась повторить.

Идея Блюхера и Гамарника

В пятом номере «Военно-исторического журнала» за 2017 год кандидат политических наук Кирилл Колесниченко из Дальневосточного федерального университета во Владивостоке пишет о том, как на Дальнем Востоке в 1932 году был создан Особый колхозный корпус, сочетавший в себе воинскую часть и сельхозпредприятие.

Автор доказывает, что пошли на этот экзотический шаг не от хорошей жизни: снабжение Красной Армии на Дальнем Востоке с началом массовой коллективизации резко ухудшилось. Одно лишь поголовье крупного рогатого скота в Дальневосточном крае в 1928-1932 годах уменьшилось более чем наполовину (на 53,3 процента), в 1932-м не хватало 2 млн центнеров зерна для выпечки хлеба и фуража для лошадей.

Обстановка складывалась угрожающая: в 1931 году пограничную с Дальним Востоком Маньчжурию оккупировала Япония. Было принято решение резко увеличить численность Отдельной Краснознамённой Дальневосточной армии (ОКДВА). Только в 1 января по 1 мая 1932 года численность возросла с 42 тыс. до 108 тыс. человек.

Новых красноармейцев нужно было накормить, и командующий ОКДВА Василий Блюхер и начальник политуправления Красной Армии Ян Гамарник предложили создать Особый колхозный корпус.

Колхозная стрелковая дивизия

Идею поддержали нарком по военными морским делам Климент Ворошилов, а в марте 1932 года – и Политбюро ЦК ВКП(б). В подчинении у командира корпуса Михаила Калмыкова могло находиться до 60 тыс. человек, создавались три стрелковые колхозные дивизии, располагавшиеся в Приморье и на Амуре и колхозная кавалерийская дивизия с дислокацией в Забайкалье. Новых красноармейцев-колхозников отправили на Дальний Восток в плановом порядке: в марте—апреле 1932 года для этого было разрешено досрочно призвать 20-25 тыс. граждан 1910 года рождения.

Внешне идея выглядела перспективно. К. Колесниченко сообщает, что «красноармейцам, пожелавшим к концу второго года службы остаться по её окончании в колхозах корпуса, предоставлялась возможность перевезти к себе семьи (перевозка и обеспечение жильём осуществлялись за счёт государства). Первоначально срок службы для красноармейцев корпуса устанавливался в четыре года, но решением Политбюро от 23 марта 1932 года он был снижен до трёх лет».

Но желающих добровольно служить в колхозных частях не находилось: они должны были одновременно и военным делом заниматься, в том числе прикрывать государственную границу, и сельскохозяйственные работы вести. Рабочий день составлял 10-12, а в период полевых работ и вообще 14-16 часов; отмечались и случаи дезертирства.

Страдала боевая подготовка

В эксперимент с колхозными частями на Дальнем Востоке государство вложило огромные деньги, но продлился он недолго, до мая 1936 года, когда Особый колхозный корпус реорганизовали в кадровый 20-й стрелковый корпус. Оказалось, что красноармейцы могут довольно успешно заниматься сельским хозяйством, но при этом страдала боеготовность войск. Командир корпуса Калмыков говорил: «Нам необходимо иметь определённую программу нашей боевой подготовки и к ней прибавить сельское хозяйство. До сегодняшнего дня у нас получается как раз наоборот…».

На самом верху итоги работы колхозных красноармейцев одобрили: в августе 1936 года Михаил Калмыков и его помощник по политической части Иван Свинкин получили ордена Ленина (оба погибли в 1938-м во время «Большого террора»), орденами и медалями отметили и их подчинённых. Но больше таких экспериментов ни в Красной, ни в Советской Армии никто не проводил. Идеи Петра I и графа Аракчеева окончательно ушли в историю.

Полный вариант статьи К.Ю. Колесниченко «Деятельность Особого колхозного корпуса ОКДВА в 1932-1936 гг.» читайте в бумажной версии «Военно-исторического журнала» (№ 5. С. 40-46). Смотрите также информацию на сайте журнала.