Имитация государственности. К годовщине республики в России

 

14 сентября 1917 года Директория провозгласила Россию республикой.

Слово «республика», обозначающее государственный строй большинства современных государств, имеет такую давнюю историю, что им могут обозначаться совершенно противоположные формы государственного устройства. Примерно сотню лет назад в России в течение одного года было две республики – сильно друг от друга отличавшихся.

Сегодня, когда мы справляем 99-ю годовщину одной республики, которую через 7,5 недель сменила другая, стоит поговорить о том, что республика – это не правильные слова, а правильные дела.

Неторопливая республика

Февральскую революцию мы зовём Февральской в память о старом стиле летоисчисления. По новому она была бы мартовской, а новая (не слишком новая, если честно) власть Российской империи – Временное правительство – появилась 15 марта (2-го по старому стилю). Таким образом, ровно полгода господа революционеры носили красные банты, так сказать, авансом. И лишь затем решили признаться себе и всему миру: Россия таки республика. Продержалась эта республика, если без авансовых 6 месяцев, 52 дня.

Вероятно, во многом из-за скоропостижной замены одной республики другой, множество коллизий того времени к сегодняшнему дню подзабыты. Итак, почему тянули целых полгода?

Во-первых, нужно помнить, что Временное правительство было своего рода отражением и продолжением Государственной думы Российской империи: 8 из 11 его членов (первого состава, но и дальше влияние сохранялось) были либо действующими, либо бывшими депутатами, а один из них – министр путей сообщения Николай Виссарионович Некрасов – даже товарищем председателя ГД (вице-спикером). К слову, при советской власти в 1937-м он получил орден Трудового Красного Знамени за досрочный пуск канала Москва – Волга. Проблему же того, как и почему Государственная дума оказалась лишь имитацией реформ, мы уже разбирали.

Во-вторых, явным желанием Временного правительства было как можно менее нести ответственность (известно как принцип непредрешенчества): собёрется Учредительное собрание, и уж оно решит, как жить дальше. А мы так, пока за него распоряжаемся. Поэтому определить, каков на сегодня государственный строй в России (проще говоря, куда идём и что делаем – в стране война, на минуточку) мы никому не дадим, да и сами воздержимся.

Так и оставалась Россия монархией со свергнутым царём.

Какие дела поважнее государства

Можно вспомнить, чем всё это время правительство непредрешенцев занималось.

1. Распустило Департамент полиции и корпус жандармов.

2. Начало чистку командного состава армии, точнее в первую очередь избавление от нелояльных, что стало первым шагом к её (армии) развалу. Деникин, Корнилов и Колчак стали главными фигурантами событий конца 1917-1920 годов не столько из-за своего собственного дореволюционного положения, сколько из-за близости к Временному правительству. Поэтому когда мы говорим о том, что половина всего офицерского корпуса затем оказалась в Красной Армии, нужно помнить, что некоторых из них Временное правительство туда привело за ручку.

3. Объявило амнистию или уполовинило сроки заключённым. Так или иначе на свободе вместе с амнистированными политическими оказалось около 100 тысяч уголовников, известных потом как «птенцы Керенского».

4. Арестовало царя и его семью. Постановление о чём было принято уже 20 марта, хотя сам арест состоялся позже.

5. Восстановило военно-полевые суды (это уже лето), которые само же и отменило весной. Но помешать армии разваливаться это уже не могло.

Да и не только одной лишь армии. Строго говоря, с марта по октябрь сменилось целых три состава правительства, которые лишь чудом пережили две попытки переворота: июльское восстание и корниловский мятеж. Да, того самого Корнилова, за несколько месяцев сделавшего карьеру с командующего войсками Петроградским округом до Верховного главнокомандующего. Но вспоминая итоги деятельности тех, кого Лавр Георгиевич пытался отстранить от власти, сложно его уж слишком укорять.

Кстати, в сентябре 1917-го Россия стала республикой только с третьей попытки. До этого непредрешенцы соответствующее предложение Керенского дважды отклоняли (июль, август). Отклонили бы, пожалуй, и в сентябре, если бы не постепенное усиление Керенского в политической системе послереволюционной России. С июля он не только военный и морской министр, но и глава правительства. Уже начинали называть узурпатором. А тут узурпатор так удачно (снова) предлагает зафиксировать республиканское государственное устройство. Отлично, пусть сам себя и ограничивает.

Таким образом, в основе своей непредрешенчество было лишь формой борьбы за власть: путём ограничения власти коллег по коалиционному правительству.

Что изменилось?

Объявление России республикой не было одним только формальным актом: «Мы – республика, переходим к следующему вопросу в повестке».

Первым делом это стимулировало отпадение национальных автономий. Процесс в правительстве  запустили ещё весной 1917 года, признав право Польши на самоопределение (правда, при обязательном условии свободного военного союза с Россией). Однако остальным в нём отказали. А финляндский сейм, провозгласивший независимость по осени, так вообще разогнали.

При  этом и с украинской Центральной радой, и с остальными участниками «парада суверенитетов» Временное правительство строило отношения в духе такого непредрешенчества: мол, не приставайте к нам, дождитесь Учредительного собрания – и будет вам счастье. У республики Керенского не было механизма удержать окраины, несмотря на заявленный курс на сохранение «единой и неделимой»: смена государственного устройства лишила этот курс фундамента.

С другой стороны, Керенский явно понимал, к чему всё идёт. А потому кроме провозглашения республики была учреждена Директория, куда вошёл сам Керенский, Михаил Терещенко, Александр Верховский, Дмитрий Вердеревский, Алексей Никитин. Почему именно они? Глава правительства, глава МИД, военный и морской министры, министр почт и телеграфов – власть, сила, связь. Эдакий генштаб. Можно называть это узурпаторством, но правильнее считать попыткой прекратить бардак и одновременно создать орган для оперативного реагирования на непредвиденные ситуации. Решение столь же верное, сколь и запоздалое, тем более, что конечным сроком существования Директории было обозначено начало работы нового коалиционного правительства (работу предыдущего прекратил мятеж Корнилова).

***

Какие выводы можно сделать из вышесказанного?

Эта поучительная история даёт нам понимание того, почему годовщину создания республики в России мы привыкли отмечать немного позже – 7 ноября. Да и помним только о ней, а её предшественницу благополучно забыли. Потому что мало республику провозгласить, нужно суметь её защитить, а также привести в соответствие с изначальным смыслом (res publica – общее дело). Подход к снаряду в 1917 году совершили многие, получилось только у большевиков. Они и продолжили российскую государственность, от которой ведёт свою преемственность и нынешняя РФ.

Отсюда и второй вывод: государство никогда не строится игроками в политику – государство строится только государственниками.