День создания истребительной авиации в России

12 марта 1916 года в русской армии начали формировать первые подразделения аэропланов-истребителей

Современному человеку трудно представить себе время, когда авиация не делилась на гражданскую и военную, а последняя – на истребительную, бомбардировочную, разведывательную и другие. Тем не менее от этого времени нас отделяет совсем небольшой промежуток: чуть больше сотни лет.

Но Первая мировая война, как и любой другой крупный военный конфликт, привела к быстрому развитию всех новых типов вооружений, в том числе и авиации. А это развитие неизбежно привело к тому, что потребовалось наилучшим образом решать весьма далекие друг от друга задачи. Это потребовало не только создания специализированных аэропланов, но и разработки новой тактики их применения. Так появились истребители, бомбардировщики и все остальные типы самолетов, хорошо знакомые нам сегодня.

Великий князь Александр Михайлович — шеф русской авиации
и один из главных сторонников использования ее как военной силы.
Источник: http://ria1914.info

В Русском императорском воздушном флоте свои истребители появились на исходе второго года Первой мировой войны. 12 (25 по н. ст.) марта 1916 года начальник штаба Верховного Главнокомандующего генерал от инфантерии Михаил Алексеев выпустил приказ, согласно которому в трех армиях началось формирование истребительных авиационных отрядов. И этот день можно с полным правом назвать днем рождения отечественной истребительной авиации.

«Вы собираетесь применить эти игрушки?»

С момента появления и до начала Первой мировой войны авиация рассматривалась исключительно как средство разведки. Логика, которой руководствовались генералы предвоенного времени (которые, по меткому выражению Уинстона Черчилля, всегда готовятся к прошлой войне), была проста и очевидна. Летящие высоко над землей аэропланы могут беспрепятственно проникать на территорию противника и, оставаясь неуязвимыми, проводить разведку, выясняя все, что не могут выяснить обычные разведчики.

Во многом такой подход был основан на практике применения привязных аэростатов, в пользе которых с точки зрения разведки русская армия убедилась в ходе войны с Японией в 1904-1905 годах. Правда, аэростаты можно было еще использовать и как корректировщиков артиллерийского огня, но аэропланы на эту роль, по мнению большинства генералов, не годились: ведь на них нельзя было протянуть телефонную линию!

Летчик 4-го корпусного авиаотряда поручик Александр Казаков и его «Моран-Ж», начало 1915 года.
Именно на этом самолете 18 марта Казаков совершит второй в истории таран — и останется жив.
Источник: https://topwar.ru

Причем подобное отношение демонстрировали в том числе и люди, от которых напрямую зависели вопросы развития русской армии, и даже те из них, кто слыл новатором и сторонником расширения возможностей армии. Как вспоминал шеф русской авиации начала ХХ века, великий князь Александр Михайлович, военный министр генерал Владимир Сухомлинов однажды поразил его тем, что на просьбу выделить офицеров для обучения в авиационной школе в Париже получил такой ответ: «Я вас правильно понял, Ваше Высочество, вы собираетесь применить эти игрушки Блерио в нашей армии?» Однако, надо отдать должное министру, препятствовать идеям великого князя он не стал, и в дальнейшем, вероятно, не раз порадовался этому решению.

«Это должен быть бой с маневрированием»

То, что не понимало большинство генералов, хорошо понимали строевые офицеры, особенно те, что получили авиационную подготовку. Не случайно еще в 1908 году в трех номерах военной, политической и литературной ежедневной газеты «Русский инвалид», издававшейся при Военном министерстве, вышла статья с говорящим названием «Военное применение аэропланов». Автор, который остался неизвестным, прямо утверждал в своем материале, что в будущих войнах неизбежна борьба «за господство государства в воздушной стихии». Решение этой задачи, по мнению автора, потребует создания специального типа самолета-истребителя, пилотам которых придется осваивать технику воздушных маневров, поскольку «бой должен вестись на известном расстоянии, следовательно, это должен быть бой с маневрированием».

Авиаторы 5-го армейского авиационного отряда у самолета «Вуазен», вооруженного пулеметом «Максим», апрель 1916 г.
Источник: https://topwar.ru

Годом позже, в декабре 1909 года, известный русский военный воздухоплаватель Сергей Немченко выступил с новаторской идеей рассматривать аэроплан как боевую машину. Это предложение он высказал на заседании Офицерского собрания армии и флота при обсуждении вопроса о создании в России отечественной разведывательной авиации. Обосновал свою идею Немченко очень просто: дескать, самолеты-разведчики неизбежно будут встречаться в воздухе с самолетами противника, которые постараются не пропустить их дальше, и значит, придется применять силу для прорыва к объекту разведки.

Развитие этих идей шло в основном за счет инициативы снизу, от пилотов-практиков, которые лучше, чем кто бы то ни было, понимали и возможности авиации, и ту опасность, которую она представляет для армии, не умеющей бороться с аэропланами противника. И потому русские военные летчики начали самостоятельно отрабатывать и технику воздушных маневров, и испытывать оружие для самолетов. Например, в июне 1911 года один из первых русских летчиков Адам Габер-Влынский на Ходынском поле в Москве впервые в российской практике поднялся в небо на вооруженном аэроплане. На борт своего «Фармана» он установил пулемет, за которым сидел офицер, он и опробовал стрельбу в воздухе. Идею подхватили другие пилоты, которые начали развивать ее и углублять. В 1912 году служивший на Черноморском флоте лейтенант Виктор Дыбовский, уже успевший предложить и испытать возможности аэроплана для бомбардировки вражеских кораблей, построил «блиндированный» (то есть защищенный) аэроплан, на который установил пулеметы, погрузил бомбы и даже установил радиостанцию. А еще через год поручик Виктор Поплавко на подмосковном Клементьевском полигоне успешно опробовал стрельбу из пулемета с аэроплана по целям в воздухе и на земле.

Больше всех, но не лучше всех

Чем ближе подступала Первая мировая война, неизбежность которой осознавалась в России все яснее, тем более очевидной становилась мысль о том, что авиация станет одним из главных ее участников, а значит, ей нужно учиться воевать. Мысли эти постепенно проникали и в высший эшелон русской армии. Так, 15 августа 1913 года после проведенных маневров Петербургского военного округа начальник Генерального штаба генерал от кавалерии Яков Жилинский утвердил «Краткие руководящие данные для пользования аэропланами как средством разведки и связи, а также боевого их применения» Фактически это было первое в России официальное наставление по боевому применению авиации. В этих «Кратких данных» воздушный бой признавался одним из основных видов деятельности авиации, рекомендовалось придавать армиям особые воздушные отряды, вооруженные пулеметами и бомбами, которые предлагалось использовать для уничтожения дирижаблей и самолетов противника в воздухе и на земле.

Истребители одного из корпусных авиационных отрядов русской армии на полевом аэродроме, 1916 год.
Источник: https://topwar.ru

И все равно в Первую мировую войну Российская империя вступила в очень странном положении с точки зрения военной авиации. С одной стороны, она имела самый большой среди всех воюющих держав парк военной авиации — 263 самолета. С другой стороны, на все эти аэропланы банально не хватало летчиков: обученных пилотов насчитывалось всего 129 человек. К тому же большинство имеющихся на вооружении самолетов были достаточно сильно изношены и морально устарели: в то время скорость развития авиации была невероятной, и машины двух-трехлетней давности уже фактически устаревали.

Но самое главное, ни один из имевшихся в русской армии аэропланов на тот момент не был вооружен. Правда, такое же положение было и в армиях других воюющих государств, поэтому пилоты были вынуждены брать в полет пистолеты (русские летчики, как правило, были вооружены автоматическими «Маузерами», имевшими достаточную дальность боя и мощный патрон) и сражаться, подобно дуэлянтам на земле. Поэтому одним из основных приемов воздушного боя в первые месяцы войны стал таран, инициатором и разработчиком идеи которого был легендарный русский летчик Петр Нестеров. Он первым применил свои теоретические выкладки на практике, сбив своим «Ньюпором» германский «Альбатрос», но, увы, при этом и сам погиб. Впрочем, тактика была найдена, и русские пилоты (а за ними и летчики иных стран) начали пользоваться ею. Постепенно удалось довести таранную технику до того, что она перестала угрожать нападающему гибелью: 18 марта 1915 года поручик Александр Казаков совершил второй в истории воздушный таран и стал первым выжившим после него пилотом.

Рождение истребительной авиации

Военные действия ускорили реализацию идей по вооружению аэропланов, и уже в 1915 году французский летчик Ролан Гарро при участии конструктора Раймонда Солнье установил на своем «Моране» пулемет, оснащенный синхронизатором – устройством, позволяющим стрелять сквозь вращающийся пропеллер. 1 апреля 1915 года Гарро опробовал установку в бою и сбил вражеский самолет. Можно считать, что с этого дня и началась эпоха истребительной авиации – самолетов, способных вести маневренный воздушный бой с применением автоматического оружия. В июле самолеты с синхронизированными пулеметами появились в Германии. Шансы противников уравнялись. Постепенно боевые самолеты проникли в авиацию всех воюющих держав. А осенью первый отечественный синхронизатор сконструировал и установил на самолет С-16 знаменитого конструктора Игоря Сикорского морской летчик Георгий Лавров.

Истребитель С-16 конструкции Игоря Сикорского, оборудованный синхронным пулеметом «Максим», 1916 год.
Источник: http://авиару.рф

Появление системы, позволяющей строить одноместные самолеты, способные на маневренный вооруженный воздушный бой, стало последним шагом на пути к истребительной авиации. И только нехватка ресурсов – самолетостроительных и, что важнее, моторостроительных мощностей, равно как и пулеметов, пригодных для установки на аэропланы, – не позволила до конца 1915 года создать первые русские истребительные авиачасти. Хотя их необходимость стала очевидной для всех – от рядовых пилотов до верховного главнокомандующего императора Николая II и его штаба.

Именно этот штаб и стал инициатором создания специализированных истребительных подразделений. 12 марта 1916 года после того, как удалось хотя бы отчасти насытить Императорский военно-воздушный флот более современными самолетами и обученными летчиками, вышел тот самый приказ генерала от инфантерии Михаила Алексеева о создании при 2-й, 7-й и 12-й армиях одноименных истребительных авиаотрядов. Первым к 3 (16 по н. ст.) апреля был сформирован 7-й истребительный авиаотряд под командованием подпоручика Ивана Орлова (что примечательно, вооружен этот отряд был тремя отечественными самолетами С-16 и одним отечественным же монопланом МБ, а последним 18 (31 по н. ст.) июля отправился на фронт 2-й истребительный авиаотряд под командованием штабс-капитана Евграфа Крутеня.

Полевая авиаремонтная мастерская Императорского военно-воздушного флота, Первая Мировая война.
Источник: http://voenspez.ru

После этого началось формирование истребительных отрядов и объединений для остальных армий: приказ об этом вышел 12 (25 по н. ст.) мая 1916 года. А точку в истории формирования первых истребительных подразделений русской армии поставил приказ №918 начальника штаба Верховного главнокомандующего генерал-адьютанта Михаила Алексеева о включении истребительных отделений в штат корпусных авиационных отрядов.

Фото обложки: Летчики и техники одного из корпусных авиаотрядов русской армии возле истребителя «Ньюпор», 1916 год. Источник: http://voenspez.ru