Брестская крепость в таджикских горах: подвиг 12-й заставы

13 июля 1993 года 47 российских пограничников одиннадцать часов не давали двум сотням душманов перейти границу

Подвиги советских пограничников, которые первыми встретили врага в первый день Великой Отечественной войны, хорошо известны. Менее знамениты те, кто проявил героизм в послевоенное время, и еще меньше — кто насмерть стоял на границе в постсоветское время. А ведь на него приходится пример самого, пожалуй, массового героизма пограничников со времен 22 июня 1941 года.

Речь идет о «Заставе имени 25 героев» — 12-й пограничной заставе Московского пограничного отряда в Таджикистане. 13 июля 1993 года 47 пограничников и солдат 201-й дивизии приняли неравный бой с душманами, которые вшестеро превосходили их по численности. 25 российских солдат и офицеров погибли в этой схватке, и теперь их имя носит застава, которую они защитили ценой своей жизни.

Оставшиеся в чужой стране

Советско-афганская граница никогда не была спокойным местом, но особенно тревожной обстановка здесь стала после ввода советских войск в Афганистан. Как только СССР перестал существовать, в Таджикистане с новой силой вспыхнула гражданская война, одну из сторон которой активно поддерживали душманы. В этой обстановке задача по обеспечению безопасности таджикско-афганской границы легла на плечи пограничников 117-го Московского пограничного отряда, дислоцировавшегося в поселке Московский (от него отряд и получил свое название). Было понятно, что в условиях гражданской войны передача таджикским подразделениям контроля над этим участком границы будет фактически означать ее ликвидацию. А это, в свою очередь, могло привести к тяжелым последствиям и для самой России. Поэтому главный отпор исламистам, рвавшимся на помощь своим собратьям по вере в Таджикистане, оказывали российские пограничники и бойцы 201-й мотострелковой дивизии.

Переживавшая не лучшие годы страна с трудом находила возможности снабжать свою армию и пограничников, и с точки зрения боевиков-исламистов это означало, что проход через границу можно попросту купить. Подобных попыток фиксировалось множество, но ни одна из них не увенчалась успехом. Тогда душманы начали усиливать вооруженное давление на российских пограничников. Особенно заметным этот нажим стал весной 1993 года, когда гражданское противостояние в Таджикистане достигло кульминации и оппозиции требовалась силовая поддержка из-за пределов страны. Первое серьезное нападение произошло в ночь на 8 марта 1993 года: полсотни боевиков атаковали 9-ю заставу Московского пограничного отряда. Через восемь дней душманы повторили свою попытку, но уже на участке 15-й погранзаставы — и снова безуспешно. В апреле в бой вступили пограничники 16-й заставы, которые отбросили от границы группу боевиков, пытавшихся переправиться на этом участке через реку Пяндж; а 29 мая отбить нападение душманов на 11-ю заставу удалось только в результате почти суточного боя и только после нескольких массированных авиаударов.

Выбор именно этого участка границы для постоянных попыток прорыва был неслучаен. Именно в районе города Куляба, расположенного строго за спиной Московского погранотряда, весной-летом 1993 года шли основные боевые действия между сторонниками так называемого Народного фронта и исламистами, на помощь которым и стремились группы афганских боевиков, состоявшие прежде всего из этнических таджиков. И затишье, наступившее после боя у 11-й заставы, никого не могло обмануть: оно означало, что боевики готовятся к новой атаке. О том же говорили и данные разведки, обнаружившей скрытое сосредоточение банд моджахедов на афганской стороне границы. Открытым оставался только вопрос, где именно они решат нанести удар.

Яма в горах

Уже после героической обороны 12-й заставы командование Московского погранотряда в своей пояснительной записке сделает вывод, что главной целью удара боевиков было «создание плацдарма на участках 11-й и 12-й погранзастав для дальнейшего крупномасштабного наступления на Кулябском направлении». Если бы эта цель была достигнута, так называемое «правительство Республики Таджикистан в изгнании» получило бы возможность практически напрямую влиять на ситуацию в стране, что означало бы очередной виток эскалации гражданской войны и почти наверняка гибель множества представителей русской общины, все еще остававшейся в стране. Так что по большому счету за спиной у пограничников 12-й заставы стояли не просто граждане независимого Таджикистана, а прежде всего их соотечественники.

Выбор 12-й заставы в качестве объекта главного и самого сильного удара со стороны душманов диктовался простым тактическим соображением: она была самой уязвимой. Застава имела собственное имя — она называлась «Саригор», по имени расположенного рядом кишлака. Это название переводится как «яма в горах» и очень точно описывает место дислокации заставы. Оно представляло собой площадку, расположенную в месте слияния нескольких горных троп, спускающихся с окрестных хребтов, и было совершенно открыто для обстрела сверху, с господствующих высот. Именно этим и воспользовались боевики, которые в ночь на 13 июля 1993 года скрытно подошли к заставе и приготовились к атаке. Понимая, что с первыми же выстрелами на подмогу пограничникам 12-й будет брошен резерв Московского погранотряда, душманы заминировали единственную проходимую для бронетехники дорогу и расставили вдоль нее несколько снайперских и пулеметных огневых точек, чтобы как можно дольше задерживать идущих на помощь заставе.

Этот замысел, к сожалению, моджахедам полностью удался: резервная группа отряда, бросившаяся на помощь атакованной заставе, потратила почти восемь часов на то, чтобы подойти к осажденным. К этому времени из 47 человек личного состава, которые приняли бой (два офицера, два сверхсрочника и 43 солдата и сержанта, в том числе трое бойцов 201-й дивизии — экипаж приданной БМП-2), в живых осталось всего 22 пограничника.

«В ружье!»

Атака началась около четырех часов утра и оказалась бы совершенно неожиданной, если бы несшие службу дозорные не заметили подбирающегося врага. После этого застава была поднята по команде «В ружье!», а боевики открыли плотный огонь с господствующих высот. Прежде всего они уничтожили главную огневую силу заставы — боевую машину пехоты, а потом перенесли огонь на строения и бежавших занимать свои позиции пограничников.

Одним из первых погиб командир заставы старший лейтенант Михаил Майборода, которому тремя днями ранее исполнилось 25 лет. Он оказался ближе всех к станковому гранатомету, стоявшему у входа на заставу, и открыл из него огонь по боевикам. Те быстро забросали офицера гранатами, тяжело ранив его. Старший лейтенант только успел сообщить по рации своему заместителю, лейтенанту Андрею Мерзликину, что передает ему командование, как получил второй осколок в поясницу, который и стал смертельным.

Отражать атаки боевиков пограничникам пришлось в дыму и пламени: первыми выстрелами реактивных снарядов из гранатометов и снятых с вертолетов пусковых установок были подожжены практически все постройки заставы. Хуже всего оказалось то, что нападавшие сумели оттеснить защитников заставы от склада боеприпасов: пришлось отбиваться только тем, что было в подсумках и магазинах. В итоге на прорыв к идущей на подмогу резервной группе оставшиеся в живых пограничники пошли, пополнив свой боезапас из последнего цинка с патронами, который хранился под кроватью у лейтенанта Мерзликина и который ценой собственного ранения вытащил из уже горящего дома офицерского состава пограничник Мирбако Додокалонов. Как признавался потом Андрей Мерзликин, «если бы не он, нам определенно был бы кирдык. Распределили все поровну. Позже, когда уже вышли, я подсчитал — на каждого осталось по семь патронов».

Команда «Отходим!» прозвучала на исходе одиннадцатого часа боя. Прикрывать товарищей вызвались несколько тяжелораненых пограничников — и выполнили задачу ценой своих жизней. К этому времени резервная группа только-только сумела уничтожить охранявших заминированный участок дороги душманов, снять мины и двинуться в сторону 12-й заставы. На подходе к ней они и встретились с отошедшими пограничниками.

В полседьмого вечера резерв Московского погранотряда вошел в кишлак Саригор, а в десять минут девятого, подавив сопротивление душманов минометным и танковым огнем, занял и руины 12-й пограничной заставы. То, что увидели там пограничники, ужаснуло даже бывалых бойцов. Захватив заставу, моджахеды принялись добивать раненых и издеваться над телами погибших. Так, тяжелораненому кинологу сержанту Владимиру Елизарову отрезали голову и бросили в вольер к его подопечным, а у его мертвых товарищей срезали кожу и выкололи глаза…

Застава 25 героев

На затянутых дымом руинах были найдены 25 погибших российских пограничников — и 35 тел боевиков. Не меньше душманы унесли с собой, а всего силы нападавших были оценены в 200-250 человек, вооруженных четырьмя безоткатными орудиями и двумя минометами, несколькими пусковыми установками неуправляемых реактивных снарядов, тремя десятками ручных гранатометов и дюжиной пулеметов. Всей этой силе противостояли четыре с небольшим десятка наших пограничников с одним станковым и одним автоматическим гранатометом, несколькими ручными пулеметами и личным оружием. Из 23 выживших (среди них оказался и брат Михаила Майбороды Иван, гостивший на заставе) почти половина — 11 человек — были ранены, двое тяжело, и большинство контужены.

Мужество и героизм, которые проявили защитники 12-й заставы, были по заслугам оценены Россией. Шестеро из них стали Героями России: рядовые Сергей Борин и Игорь Филькин и сержанты Владимир Елизаров и Сергей Сущенко — посмертно, а лейтенант Андрей Мерзликин и сержант Сергей Евланов получили свои награды из рук президента страны. Награждены были и все остальные защитники заставы, а также бойцы группы резерва: 29 человек — орденами «За личное мужество» (в том числе 18 посмертно) и 17 человек — медалью «За отвагу». А 12-я застава, которую вскоре отстроили неподалеку от руин прежней, с тех пор носит название «Застава имени 25 героев».

Обложка: Памятник героическим защитникам 12-й заставы, установленный на территории «Заставы имени 25 героев». Источник: http://www.ul.aif.ru