Беседа на радио «Радонеж»

8/9/2017

Николай Бульчук: Добрый вечер, уважаемые радиослушатели! Сегодня мы рады вновь приветствовать в студии радио «Радонеж» нашего давнего друга, единомышленника и автора, доктора педагогических наук, православного публициста Игоря Олеговича Елеференко. Итак, вам слово!

Игорь Елеференко: Прежде всего разрешите поприветствовать наших радиослушателей и поздравить их с прошедшими многочисленными православными праздниками! А начать я хотел бы с разговора об отечественной журналистике, которой и сам я отдал большую часть своей профессиональной жизни.

В чём ошибка, например, нашей журналистики начала 90-х? Я всё-таки давнишний журналист, причём международник. Я всегда удивлялся манере подавать те или иные события. Раньше все уважающие себя телевизионные каналы, когда корреспондент стоял в кадре, требовали от него чётко описывать события, но при этом ни одной оценки тому, что там происходит, не давать, не вставать ни на чью сторону.

Н. Б.: Это журналисты, но были и политические комментаторы.

И. Е.: Именно. Потом отдельные, заслуживающие уважения, доказавшие право на это уважение люди давали оценки. У нас с начала 90-х, как вы помните, любой корреспондент выходил в кадр и нёс всё, что считал нужным. В результате у людей была полная путаница. Тем более что каналы нередко занимали диаметрально противоположные политические позиции. К сожалению, ситуация с тех пор не сильно изменилась. Смешно говорить, но, похоже, сегодня этим вирусом заразилась западная журналистика. Иначе бы такой оголтелой антироссийской кампании мы сейчас не наблюдали.

Но хочу вернуться к теме, которую мы обсуждали в прошлый раз. О роли общества и его возможности влиять на те или иные явления современной жизни. Убеждён, что звучащее сегодня у некоторых из нас понятие «запрещать» – весьма опасно. Объясню почему, хотя меня многие могут и не поддержать. Я это говорю в связи с волной призывов запретить фильм «Матильда». Да, сегодня мы имеем такого министра культуры, такого президента. Министр культуры – настоящий государственник и патриот, защищает правду в отечественной истории, борется за правильное её толкование. Однако я считаю, что министерство виновато и должно этот псевдоисторический пасквиль запретить. Представьте, однако, на секунду, что на его месте будет человек опять же, не дай бог, из 1990-х – помните, какие министры у нас тогда были, какие правители? И завтра я, к примеру, приду к такому и скажу, что подаю документы на съёмки православного, хорошего фильма. А он мне ответит, что, с «нашей либеральной точки зрения», это снимать нельзя. Поэтому не надо создавать прецедент.

Этим должны заниматься общественные организации. Мы должны найти форму общественного контроля над выделяемыми грантами. Для чего при каждом министерстве, при каждой уважаемой структуре есть общественный совет? Входят туда, между прочим, непоследние люди. Почему они молчат, где они были все эти годы?

Вы знаете, когда начались съёмки фильма «Матильда»? Аж, по-моему, в 2012 году! Сколько лет прошло? Чем они занимались? Почему только сейчас всё всплывает?.. У нас вообще появилось много «общественных» организаций, как бы выполняющих государственные функции. Подчёркиваю, весьма странных организаций. Чиновников у нас столько, что они все эти функции обязаны и вполне в состоянии выполнять. Но тут появляются, например, активисты движения «СтопХам». Или какие-то «Поросята» ходят по магазинам и кошмарят владельцев. Или вот ещё странное явление нашей действительности – некая самозваная организация «Диссертант». Я не против общественного контроля, но эти же все функции чётко прописаны в обязанностях определённых государственных структур. Кто мне может гарантировать, что всё это происходит бескорыстно? Например, был же недавно скандал. Одна телепередача, отечественная, о ресторанах рассказывала. Искали пыль, грязь, просроченные продукты. Я не буду её рекламировать. А потом оказалось, как писали, что деньги брали от конкурентов. Кто может сказать, что то же самое не происходит, к слову, с «Диссертантом»?!

Конкретно упомяну, потому что эту тему я не раз уже затрагивал, тему диссертации министра культуры Владимира Мединского. Потому, что она на слуху, а не потому, что он руководитель Российского военно-исторического общества. Слава богу, страсти, похоже, улеглись. Но посмотрите. Есть конкретная организация, которая чётко направлена на дискредитацию конкретных чиновников, придерживающихся определённых политических и патриотических взглядов. Она якобы изучает их диссертации, ищет там блох. Но даже если таковых не находит, всё равно продолжает склоку. Спрашивается, а почему вы с людьми конкретно боретесь? Обратитесь в диссертационный совет, там же учёные сидят, вы их проверьте. Они решение принимали, тем более если в диссертации нет плагиата. Вот в случае с Мединским плагиата не нашли, но, оказывается, этот «неудобный» доктор наук не так трактует историю, не либерально, не прозападно. Он трактует её традиционно, в интересах русского общества. Он пытается мифы развеять, а им это явно не нужно. Не могу не предположить, что таким образом отрабатывается конкретный заказ.

Н. Б.: Игорь Олегович, я думаю, что всё это ещё и очень связано с общей культурой общества. Недавно с моим собеседником, не буду сейчас его называть, говорили как раз об этом. Всё-таки у нас есть определённый тип людей в России, которые пережили одну из страшных трагедий, которую вообще можно пережить: они лишились собственных генетических корней. Они не только собственную историю не могут адекватно воспринимать, на взгляд моего собеседника. Они себя не могут представить в том обществе, в каком они живут. Это люди, у которых в роду и новомученики, и палачи советские одновременно. Мы до сих пор за сто лет не можем примирить эти вещи, и, наверно, отсюда трагедия либеральной системы.

И. Е.: Вы знаете, примирение – вещь очень тяжёлая, и не у нас одних эта проблема. Мы зря думаем, что мы в этом страшном горе одиноки.

Н. Б.: Наши соседи всё-таки нашли в себе силы признать ошибки и расправиться хотя бы с призраком коммунизма. Они осудили его.

И. Е.: Понимаете, нужно отделить систему от людей. Иначе мы докатимся до того, что наши с вами отцы, деды – все были подонками, убийцами.

Н. Б.: Ни в коем случае.

И. Е.: Я имею в виду то, что происходит на Украине.

Н. Б.: Систему мы не осудили.

И. Е.: Я считаю, насчёт осуждения, есть две вещи, которые мы не сделали. Мы не покаялись за события 17–18 годов. Тем более что мы с вами беседуем после трагических дней, царских дней. И, конечно, мы не сказали правду о системе, которая у нас существовала более семидесяти лет. И не признали честно, что она была не просто порочна. По отношению к своим гражданам она была преступна.

Илья Сергеев: Мы должны осудить коммунизм как систему, конечно.

И. Е.: Тогда мы, наверное, придём к осознанию того, куда мы идём сейчас. Потому что, как вы сказали, люди потеряли себя. Беда в том, что люди до сих пор не понимают, куда мы идём. Я вам приведу визуальный пример, который меня иногда даже заставляет смеяться. Вы когда-нибудь у Государственной думы чуть-чуть к метро поближе встаньте и посмотрите на Красную площадь. Перед вами предстанет замечательная картина: восстановленные двуглавые орлы на Историческом музее и между ними звезда на Кремлёвской башне. Вот мы так и живём. Я понимаю, что у нас ещё живо поколение, которому происходившее в прошлом веке надо деликатно разъяснить и найти у них понимание и поддержку. Почему я всегда настаиваю на том, что нужно чётко разграничивать государство, систему, прочее и Народ. Наш русский народ, несмотря на все пережитые тягости и страдания, не изменился.

Н. Б.: Абсолютно.

И. Е.: Он объединяется именно в те моменты, когда приходит страшная трагедия и грозит опасность. Пример тому – Великая Отечественная, необходимость защищать Родину. Он перекрестился и пошёл в бой. Он же с Богом пошёл – и победил! И пускай нам некоторые говорят, что воевал он «за Родину, за Сталина».

Н. Б.: Никто не преуменьшает ценности подвига нашего русского народа. Просто, как сказал ещё мой один собеседник, наш народ смог раскрыть все свои дарования даже в эти страшные годы с невероятной силой. Только представим, как бы он их мог раскрыть, не будь подавляем, истребляем, мучим, гоним.

И. Е.: Это даже сложно представить. Невосполнимы те потери, которые мы понесли.

Я хотел немного эфира посвятить теме, которая сейчас тоже всех волнует. Это тема права художника на свободное творчество. Нас обвиняют в том, что православные пытаются то закрыть, то запретить определённые явления поп-культуры. И вообще они консерваторы. Это – самое нейтральное слово. Давайте посмотрим на события последних дней. О двух вещах я бы хотел сказать особо. О спектакле, который чуть было не вышел в Большом театре и, естественно, об обсуждаемом нами фильме «Матильда».

Во-первых, мало кто знает, что все события, всё, что связано с этими «талантливыми», оригинально мыслящими людьми, как-то соседствует всё время с какой-то финансовой грязью. Сейчас можно прочитать в интернете, где выступил один из соавторов сценария «Матильды», кто и куда деньги уносил в чемоданах и прочее. Я не хочу цитировать и утверждать, что он прав, по одной простой причине, что, конечно, человек партнёрами обижен. Но вот, говорят, как же государство дало деньги на такой антинародный фильм? Государство дало деньги ещё в 2012 году или чуть раньше по первому сценарию. А вы читали первый сценарий? Соавтор утверждает, что после этого было 6–7 сценариев, а деньги даются под определённый, начальный сценарий. Кто закрыл глаза на то, что сценарий был изменён и не один раз?

Кроме того, в этом фильме, что меня очень беспокоит, снимались актеры, даже известные. Там работали люди, многие из которых в воскресенье шли в храм, крестились, молились, исповедовались. При этом они делали дело, оскорбляющее не просто христианство и православие. Оно оскорбляет нашу историю, оно оскорбляет мой народ. Я представляю: пошёл человек, посмотрел этот фильм, потом пришёл в храм, а там икона Царственных Страстотерпцев. И у него перед глазами возникает образ: блудники, слабовольные, малокультурные. Я предлагаю решить таким образом: надо снимать проект «Анти-Матильда» к 2018 году! Конечно, определённые спонсоры вряд ли дадут деньги. Но нужен фильм не о последних днях царской семьи, потому что мы их точно не знаем. А о том, какие они были люди на самом деле, об их Христианской Любви. Кстати говоря, на Урале один документалист уже начал это делать. Правдивый документальный фильм об отношениях цесаревича и балерины. 

Теперь два слова о балете. Пришли люди на прогон в Большой театр. До этого, как я понимаю, все видели только балет, и специалисты сказали, что сам он фантастически сделан. Но балет ставят хореографы. Балет очень красивый и достойный. И вдруг зрители входят в зал, а на заднике, простите, голый Нуриев, со всем своим достоинством на первом плане. Так его видит, понимаешь, режиссёр-модернист. Но ведь это – главный театр страны! И опять наблюдается перенос акцентов. Нуриев был действительно величайшим танцовщиком. Но он им был не потому, что имел нетрадиционную сексуальную ориентацию. А нам это представили таким образом, что он был великим только потому, что был не той ориентации. Для меня главное лишь то, что Рудольф Нуриев был великий танцовщик… и не надо притягивать за уши сомнительные аргументы.

И. С.: Игорь Олегович, а что такого особенного, что человек хорошо танцует? Он что, спас кого-то, чью-то жизнь, он отдал свою кровь за счастье людей? Что с того, что кто-то хорошо пляшет?

И. Е.: Здесь я немножко соглашусь с вами. Но не полностью. Действительно, к актёрам в истории было разное отношение. Малоизвестный факт, но в недавнем прошлом, кстати говоря, в России, на Руси, актёров даже не хоронили на кладбищах, а только за оградой. Вместе с самоубийцами и людьми, умершими от тяжёлых алкогольных последствий. Но дело не в этом. Надо понимать, что театр и искусство, помимо всего прочего, ещё и доставляют нам эстетическое удовольствие. Оно должно играть воспитательную функцию. Вот поэтому такой вариант псевдоискусства для меня неприемлем. Кроме того, к сожалению, для многих людей это лишь очень маленькая часть их жизни, потому что они заняты выживанием. Представьте себе, что человек приехал в Москву, много лет копил деньги на билеты в главный театр страны. А я знаю таких наших сограждан, для которых попасть в Большой театр, где баснословные цены на билеты, – мечта жизни, порой неосуществимая. И видит он, простите, голого мужика, со всем его достоинством.

Н. Б.: Это актуальнейшая сегодня проблема – перенос центра тяжести на те или иные события, серийные акценты, которые выгодны почему-то создателям таких, извините, шедевров.

И. Е.: Вы знаете, вот какой парадокс получается. Я об этом только что сказал: это финансовые неурядицы. У меня складывается иногда впечатление, что люди специально создают эту скандальность и прочее, чтобы скрыть финансовые нарушения. Сказать, что нас преследуют не за то, что мы украли несколько миллионов, не за то, что мы прикарманили государственные деньги. Нас гнобят потому, что у нас другое мировоззрение, мы другой ориентации и т. п.

Н. Б.: Очень хорошо, что это понимают православные люди и, в частности, наша аудитория, радиослушатели, которые уж точно могут отличить чёрное от белого. Игорь Олегович, к сожалению, заканчивается время передачи, хотел бы задать последний вопрос, очень кратко, телеграфно. Эта тема тоже очень многих тревожит сегодня и, я думаю, тревожит правильно, потому что это один из основополагающих вопросов, который будет определять будущую судьбу России. Екатеринбургские останки. Как-то внезапно вдруг было заявлено, что всё-таки проведённые экспертизы признаны исчерпывающими и останки, захороненные в Петропавловской крепости, являются подлинными.

И. Е.: Вы знаете, я буду высказывать чисто моё, частное мнение, и пусть на меня не обижаются члены комиссии. Лично я не верю, что эти останки принадлежат царской семье. По многим показателям, по многим параметрам уж больно простая вся эта версия. Как высказали в своё время, так мы ей и следуем. Что дополнило мои сомнения и немножко напугало, это мой недавний разговор с одним из православных деятелей насчёт одной, пусть и фантастической, версии. Мне предложили сценарий, в котором рассматривается история спасения царской семьи. Версий таких много, и я сразу сказал, что её можно показать как миф, дать в виде сна, надежды, мечты, потому что доказательств нет. Но, как только я озвучил это, собеседник оборвал меня, сказав, что такой фильм не нужен, что мы приняли уже решение… Но как же 2018 год, деньги, безумные деньги, о которых давно идёт разговор…. Все об этом слышали. 

Потом, почему так торопились, когда было организовано первое перезахоронение в Петропавловском соборе Санкт-Петербурга? Тогда во главе госкомиссии стоял Немцов. А есть ещё и чисто православный момент. Уже сколько лет эти останки находятся в храме в Санкт-Петербурге. Никаких чудес не происходит. Должны же быть доказательства свыше. Ведь Бог определяет святых.

И. С.: Как вы думаете, почему так нужно, чтобы эти останки были признаны мощами, и кому это нужно?

И. Е.: Впредь мы должны разнести понятия «мощи» и сам факт признания убиенными всех наследников царской семьи. Потому что мощи, они сами о себе скажут, я в этом уверен. Если я не ошибаюсь, мощи излечат, мощи помогут. Они – святые.

Н. Б.: Действительно так считали. Сегодня я узнал от самых компетентных органов, что, оказывается, сначала необходимо признание и официальная канонизация именно этих останков, а уже потом начнутся чудеса. Так будет правильно.

И. Е.: Не знаю, как будет правильно. Я уверен только в одном. Те эти останки или не те, от этого подвиг царственной семьи, их жертвенность, их Голгофа, на которую они взошли сознательно во спасение России и русского народа, не будут иметь меньшего значения. Надо подождать до тех пор, пока, с моей точки зрения, есть хоть капля сомнения. Ставить точку ещё рано. Не надо ни в чём торопиться, потому что есть разные версии, они существовали с самого начала и у разных учёных. В завершение –две вещи, которые только укрепили мои сомнения. Первая: вскрыли могилу отца. Николая II. Определить отцовство сегодня не проблема, в программах на каналах чуть ли не каждый эфир это делают. Наверно, это было бы очень показательно. Я сомневаюсь, что нельзя это быстро сделать, но уже год прошёл. Другую новость читаю, что, оказывается, каким-то чудным образом, по прошествии нескольких десятков лет, только что ученые всё-таки обнаружили шрам на черепе Николая II от удара катаной японского психопата. Моё мнение – нельзя торопиться. Господь Сам даст нам знак,  настоящие это мощи или нет! И ни в коем случае нельзя устраивать пышное захоронение и прочее и навязывать остальным, кто сомневается, мысль о том, что это – именно царские останки. Бог Сам всё управит! Давайте подождём...

Н. Б.: Спасибо, дорогой Игорь Олегович!