А надо ли лазить в экономику руками? К годовщине советского «сухого закона»

В этот же день в 1875 году:
был подписан русско-японский договор
об обмене территориями

7 мая 1985 года были приняты знаменитые перестроечные постановления ЦК КПСС «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма» и Совета министров СССР «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма, искоренению самогоноварения».

Очередные недавние споры Москвы и Минска вокруг того, кто кому больше должен и кто кого больше спонсирует, окончательно определили вопрос энергоресурсов как первоочередной для интеграции в рамках Евразийского экономического союза. Если единые тарифы в рамках пространства, то для чего, не ради самих тарифов же? Если разные, то где база для интеграции и её смысл? Проблему в очередной раз заморозили. Хотелось бы верить, что для того, чтобы, наконец, решить.

Сегодня, когда мы справляем 32-ю годовщину смелого улучшения жизни советских граждан, стоит поговорить о том, что чем сложнее экономическая модель, тем жёстче она карает за ручное управление. Хотя это совсем не повод, чтобы от сложных моделей отказываться.

Век трезвости

XX век по праву можно считать самым антиалкогольным в истории России. Пётр Великий открывал «царёвы кабаки», дворянство пуще глаза берегло право на винокурни, да и вообще «Руси есть веселие пити, не можем без того быти». И тут – за один век шесть антиалкогольных кампаний, причём одна из них – ещё во время Российской империи. Пожалуй, она одна и может быть хоть как-то оправдана: «сухой закон» в России ввели в 1914 году, после начала Первой мировой. С другой стороны, общество разделилось. Одни, даже пьющие, горячо это решение приветствовали (мол, сам не брошу, так хоть заставят). Другие же активно начали искать пути выхода из положения. Запрет, кстати, был неполным, в ресторанах ещё какое-то время наливали. Что же до «выходов», то печально известные практики пития алкоголесодержащих жидкостей – вроде одеколонов и аптекарских спиртовых настоек – родом как раз из последних лет царской России. Парфюмеры и фармацевты богатели даже активнее, чем нечистые на руку армейские подрядчики. Собственно, первая советская антиалкогольная кампания (1917-1923) как раз напрямую связана с царской и была провозглашена после нескольких погромов винных складов, а также ради экономии зерна – его и без самогонщиков не хватало. Что ж, склады грабить перестали, а что до борьбы с самогоноварением – отсылаем читателей к фильму «Зелёный фургон», там это наглядно показано.

Три последующие кампании (1929, 1958 и 1972 годов) не слишком известны. Не слишком продолжительные, не слишком строгие. В 1929 году боролись с пивными, в 1958-м – с водкой (розничную продажу оставили только в ресторанах). Как раз поэтому герои фильма «Неподдающиеся» (1959) после получки сидят в ресторане: в более скромных заведениях теперь не накатишь беленькой. 1972 год – лайт-версия 1958-го: руководство СССР пыталось пересадить граждан с крепких напитков на пиво и вино (а вот не нужно было пивные в 1929-м закрывать). Ну и вполне разумная мера: ограничение времени торговли алкоголем, начинали в 11 утра. Помимо прочего воспитывала завидную пунктуальность даже у не слишком передовых советских граждан. Яркий пример чему – Федул из фильма «Афоня» (1975).

Магазин закрыт до двух, ключ – у Горбачёва

И, наконец, последняя кампания, авторство которой принято делить между генеральным секретарём Михаилом Горбачёвым и его правой рукой секретарём ЦК КПСС Егором Лигачёвым. Хотя персонального автора тут искать бессмысленно: по свидетельству самого Лигачёва, кампания готовилась ещё в 1983 году при Андропове, когда ни он сам, ни последний лидер СССР ещё не достигли тех высот, которые они заняли спустя два года. Это коллективная ответственность советского руководства.

За что ответственность? Во-первых, за плохое знание истории. Царский сухой закон в своё время сократил доходы бюджета почти на четверть: 26% в нём приходилось на поступления от алкогольных акцизов. 1,5% осталось после августа 1914 года. Да ещё и компенсации производителям платили до Февраля.

Советское общество было, конечно, прогрессивнее, однако структура бюджета была очень похожа на бюджет при Николае II. Разве что на «пьяные деньги» приходилось даже больше, до 30%, ведь среднедушевое потребление чистого алкоголя за эти годы выросло с 5 до 10,5-11 литров. Однако были и свои нюансы.

Экономика СССР была посложнее, чем при царе. Например, за счёт поступлений от торговли спиртным государство дотировало социальные цены на ряд товаров, начиная с хлеба. Доходы от спиртного упали – как дотировать? Не проблема, в принципе, но об этом нужно было думать до начала борьбы с «зелёным змием», чтобы успеть продумать все тонкие моменты. К тому же как раз на эти годы приходятся экономическая война Рейгана против СССР и резкое падение цен на нефть. В другое время поправили бы положение нефтяными деньгами и перебились до создания новых связей в экономике. Поскольку в социалистической экономике государство – главный субъект, то можно пускаться в довольно рискованные авантюры: перепрофилировать водочные заводы на пивные, приучать рабочих к вермутам вместо «Московской»... Система закрыта, импорта нет Будут пить, что есть, никуда не денутся. Есть главное «но»: нельзя загонять ситуацию в угол, не продумывать последствия таких резких шагов. Причём само постановление Совмина СССР довольно дельное – его бы только избавить от некоторых пунктов, в особенности вынесенных в категорию секретных и запретительных. Спорт, пропаганда, усложнение покупки, повышение цены. На этом стоило остановиться.

Невольный виновник

Егор Кузьмич Лигачёв несправедливо остался в истории как борец с водкой и виноградниками. До того, как стать фактически вторым человеком в государстве, он руководил строительством крупнейших промышленных объектов в Сибири. Возможно, как раз эта привычка горы сворачивать и сыграла злую шутку: человек споткнулся там, где до него спотыкались не единожды, причём не только в России. Однако в его случае это вышло трагично: Сначала строил с нуля заводы, нефтепроводы и аэропорты, а затем отстаивал решение, «благодаря» которому многое из этого было банально продано и порезано на металл.

Придётся вспоминать, как это всё работало

Очередной провал «сухого закона» интересен не сам по себе, тут как раз ничего удивительного, а своими последствиями для страны. Нет, было бы конечно слишком прямолинейно утверждать, что антиалкогольная кампания развалила СССР. Но скромный вклад в разбалансировку экономики неоспорим. При этом, начиная с 1991 года, с экономикой России творились вещи гораздо более жуткие. С молотка уходили целые отрасли, на работу которых была завязана как локальная, так и общероссийская социальная инфраструктура. Деньги банально разворовывались, но даже такие смелые «эксперименты» не вели к необратимым последствиям. Да, многим становилось жить хуже, кому-то и вовсе невмоготу. Но распад государства все эти не менее вредные процессы не влекли.

Не влекли оттого, что экономика социализма по сложности превосходила нынешнюю российскую. Известный биологический принцип: чем примитивнее организм, тем проще ему выживать и наоборот. Суть капиталистической экономики в общем и заключается в узаконенном грабеже своих граждан через налоги, цены, эмиссию. Просто некоторые ограничиваются лишь этим, тогда как другие используют этот первичный механизм лишь как трамплин и получают контроль над жителями региона или даже части мира. Экономика капитализма базируется на инстинктах человека как социального животного – жажде наживы. Чтобы разбалансировать такую систему до глобального коллапса, нужно быть уникальной бездарностью.

С экономикой социализма другое дело, её цель (в СССР, по крайней мере) – воспроизводство человека, а не нажива. И рухнула она не потому, что была плохой или нежизнеспособной. А потому, что в какой-то момент её рулевые забыли, насколько она сложна.

В общем, рынок (в смысле базар) – это хорошо и надёжно, это на века. Но вот беда: директора рынков так ими и остаются обычно. Если есть желание видеть российскую и союзную экономику чем-то большим, чем базар, если Евразийский экономический союз – не декларация, придётся усложнять экономическую систему и заодно учиться аккуратно с ней обращаться. Обидно будет повторить опыт Лигачёва.