1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война

Самая страшная из войн, которые знало человечество» - так справедливо определяют Вторую мировую. После ее окончания ни у кого не возникало сомнений в том, кто ее развязал. Все точки над “i” расставил Нюрнбергский трибунал. И пока СССР, как «одна из», а вернее - ключевая держава-победительница, своей мощью и международным авторитетом гарантировал послевоенное устройство мира, никто на политическом уровне не смел заикаться о пересмотре ответственности за 1 сентября. Вряд ли случайно, что крушение Советского Союза сопровождалось попытками взвалить на него вину за трагедию мирового масштаба. Ныне эти попытки сделались мейнстримом для всех восточных государств «объединенной Европы». Сталина обвиняют в том, что, заключив договор о ненападении с Гитлером, он развязал ему руки для нападения на Польшу. К чести Берлина, подобные спекуляции он официально и жестко дезавуирует. Не повторяя известных аргументов о Мюнхене и дипломатических маневрах «западных демократий» накануне войны, зададим единственный вопрос: на каком основании Сталину следовало заботиться о безопасности и целостности своего западного соседа? Эти обязательства, как известно, несли Лондон и Париж, которые показательно и позорно от них отказались. Притом, Варшава имела союзнический договор и с Берлином от 1934 года. Обе страны были агрессивно враждебны России. Возможность того, что поляки с немцами пойдут на Россию совместным походом, в 1930-е годы была далеко не иллюзорной. Поэтому не будет преувеличением сказать, польско-германская война 1939 года была столкновением между союзниками.

Гитлер пришёл к власти с программой восстановления Германии – территориального, экономического и военного. Но он не мог этого сделать без тайного согласия одной из держав-победительниц в Первой мировой войне. Какой – очевидно. Англию начинали тревожить амбиции Франции и её союзы. На этом Гитлер и сыграл. Все дальнейшие шаги по укреплению германской мощи, по возрождению боевого потенциала, по восстановлению контроля над утерянными территориями предпринимались при тихом согласии Лондона. Лондон же, сильно влиявший на Варшаву, побуждал польское руководство к весьма предупредительной политике по отношению к Берлину. Варшава была не против: связанная союзами и с англичанами, и с немцами, она обеспечивала себя от притязаний Германии на территории, отторгнутые у неё в пользу Польши. А заодно развязывала себе руки в отношении со своими соседями. Ибо ко всем имела территориальные претензии. Сговор в Мюнхене и делёж Чехословакии, казалось, окончательно оформили этот союз хищников. Они и вдохновили Гитлера. После приобретения Судет он полагал естественным получение от новых союзников экстерриториального доступа к немецкому Данцигу. И готов был в обмен на это к весьма широким уступкам Польше, признав, в частности, переход бывших территорий Рейха под Варшаву. По итогам Версаля. Навечно. Дайте только Данциг. Хитрил, лукавил, вынашивал более далеко идущие планы? Не исключено. Но и Польша после Мюнхена переоценила свою роль. Варшавские деятели уже в мечтах брали Москву вместе с Германией или Берлин вместе с Англией. Какой Данциг? Ей теперь и чёрт не брат! Восстановление границ 1772 года, тех, что "от можа до можа", не предусматривает сдачи никаких Данцигов! Типичное головокружение от успехов, постепенно выводящее Варшаву на конфронтацию с Берлином. Лондон же поощрительно подмигивал обеим сторонам, продолжая свою двухвековую политику "исключения сильного" в Европе. С его точки зрения всё получалось идеально: усилившаяся Германия заставляет Францию искать покровительства в Лондоне, а Варшава бульдогом висит на ногах Берлина.

Нападение Германии на Польшу стало для Лондона шоком. Но Чемберлен ещё не терял надежд на политику "исключить сильного". Только теперь нужно сохранить Францию в качестве боевого резерва, а немцев подтолкнуть на Россию. В общем, повторить историю 1914 года. Потому Британия останавливает и без того вялое наступление французов на Саар, а сама размещает всего 4 дивизии в удалении от франко-бельгийской границы. Мы не угроза тебе, Адольф! В Лондоне, однако, не учли того, что в Германии, несмотря на формальные успехи на Восточном фронте, очень хорошо помнили «русский каток». И во второй раз вести войну на два фронта не собирались. 10 мая 1941 года Гитлер обрушил войска на Бельгию, Нидерланды, Люксембург и Францию. После окончания первого начался второй акт мировой войны.